Время одиночек - Страница 15

Ох и наградят же его за это!

* * *

Сеул был коренным горожанином. В городе родился, вырос, учился, работает, женится, заведет детей и умрет. И если умрет достойно, возможно, в городе его и похоронят. В сельской местности он если и бывал, то короткими набегами за преступниками, укрывающимися на овощных фермах, облепивших Столицу плотным кольцом. В этих перенаселенных местах дикого зверья практически не уцелело. Кролика увидеть или фазана – радость великая, а о большем и не мечтай. Змею повстречать тоже трудно, так что узнать на практике, что означает фраза «змеиный взгляд», Сеулу не приходилось.

Но сегодня пришлось.

Взгляд у Эльалиена был змеиным. Натуральная змеюка. Женского пола гадюка. Женщин-зайцев в Столице никто никогда не видел, так что, может, не врут злые языки, рассказывая о том, что вдали от дома зайцы крутят любовь без женщин, обходясь друг другом. А если и врут, то все равно в Эльалиене женского не меньше, чем мужского: длинные светлые волосы, тонкие черты лица, чистейшая кожа, аккуратная прическа «волос к волосу», пальцы рук длинные, с ухоженными отполированными ногтями. Одежда тоже непростая – на легкий халат похожа. Такую женщина носить не побрезгует, а вот мужчина не всякий согласится напялить.

Доклад Сеула Эльалиен выслушал молча. Он вообще ни одного звука не произнес с тех пор, как Сеула и Дербитто такие же молчаливые зайцы привели в этот зал. Тогда он произнес всего три слова:

– Я – Эльалиен. Говорите.

Сеул говорил долго. Не упустив ни одной детали. Голые факты – никаких домыслов и предположений. Дербитто, поначалу с любопытством осматривавший зал, под конец доклада чуть ли не дремал. Неудивительно – нечего здесь разглядывать. Зал такой, что десяток кабинетов префекта поместятся, и, по сути, кроме самого зала, тут смотреть не на что. Стены, пол и потолок из отполированного дерева, широченные окна с зеленоватыми стеклами – и, собственно, все. Ни мебели, ни ковров, ни гобеленов, ни светильников – ничего. Правда, сам Эльалиен мог легко сойти за предмет мебели: за весь доклад ни разу не шевельнулся – так и стоял истуканом.

– И последнее. Господин Эльалиен, я перечислил вам все, что нам удалось узнать в ходе расследования. Конечно, это не столь много, но поймите нас правильно – за такое короткое время больше разузнать не получилось. Но в одном я практически полностью уверен: убийца ждал именно ваших… товарищей. Он знал, что они появятся в этом трактире, и караулил именно их. Даже если трактирщик соврал о последних словах умирающего, показаний других свидетелей достаточно, чтобы не сомневаться в моем выводе. И в связи с этим у меня к вам вопрос: нет ли у вас информации, которая могла бы помочь нам в поимке преступника? У убийцы был мотив, и нам крайне полезно будет о нем узнать. На этом, господин Эльалиен, мой доклад окончен.

Последние слова Сеул произнес с плохо скрываемой неохотой. Еще бы – пока он говорит, их с Дербитто вряд ли станут резать. Зайцы в любом случае выслушают свою жертву. Эх… жить-то охота – хоть вечно тут стой и, растягивая каждое слово, рассказывай обо всех следственных мероприятиях.

Эльалиен молчал. Молчал долго – минут пять, наверное. Хотя наверняка меньше – в такой ситуации каждое мгновение кажется вечностью. Сейчас в голове зайца зреет приговор парочке людишек.

Заговорил он внезапно, резко, заставив Сеула и Дербитто вздрогнуть:

– Значит, вы не приведете убийцу до заката?

Дербитто, покосившись на Сеула, рискнул ответить:

– Господин Эльалиен, мы приложим все силы, чтобы поймать этого мерзавца. Но обещать вам, что притащим его до заката, мы не можем. Город огромен, перетрясти его за один день невозможно. Но мы подняли всех и камня на камне не оставим от Столицы, а его разыщем.

– Не утруждайтесь – убийцы в городе уже нет.

– Что?!

Заяц, не обращая на Дербитто внимания, обернулся к Сеулу:

– Повторите мне еще раз последние слова Элмарена.

Дознаватель ответил без запинки:

– «Хэеллен, отродье, ты». Трактирщик за каждую букву не ручается – умирающий говорил невнятно, он потерял много крови, да и яд от стрел действовал вовсю. И кроме трактирщика, этого никто не слышал – он единственный свидетель этих слов. И вообще, возможно, врет – мы не можем быть уверены в нем полностью.

– Скажите мне, Сеул, – дальнейшими поисками убийцы руководить будете тоже вы?

– Если ничего не изменится, то я.

«Если удастся живым выползти из вашего гнойного зайчатника, то я».

– Мы будем этим довольны – нас устроит ваша кандидатура. Найдите убийцу.

– Приложу все силы! Господин Эльалиен, вы уверены, что убийца уже покинул Столицу? Если да, то, может, у вас есть еще какая-либо информация, которая поможет нам задержать его?

– Если я сказал, что его в городе нет, значит, его в городе нет, – резко, почти брезгливо заявил заяц.

– Хорошо. Мы немедленно начнем поиски за городом. Мы поднимем все силы гражданских властей, армию и привлечем си… извините – магов.

– Уймитесь: убийца всего лишь один, и не надо против него собирать целую армию. И магов не надо. Езжайте домой, оба, и соберитесь для дороги. И соберите еще кого-нибудь покрепче из вашей управы. Потом отправляйтесь к восточным воротам. Там вас будет ждать наш друг Иллиций. Он поведет вас за город по следу убийцы. Догоните убийцу и приведите его ко мне. Или принесите его тело. Все, я больше вас не держу. Идите.

Сеул переглянулся с Дербитто – оба благоразумно промолчали. Хотелось бы, конечно, задать зайцу парочку вопросов, ну да ладно, не стоит наглеть: живыми выпустили – уже неплохо. В зал вошла та же парочка, что провожала их от входа, недвусмысленно приглашая убираться.